17 декабря исполнилось 105 лет со дня рождения художника Николая Ивановича Гетмана (1917-2004).
Материалов об авторе самого большого цикла “гулаговских” картин в Интернете совсем немного, и практически все они – сухое пунктирное изложение основных этапов биографии.
Думается, что читателям будет интересно услышать живой голос художника, который мы постарались собрать в доступных нам источниках.
Николай Иванович Гетман родился 23 декабря 1917 в Харькове. Когда ему было только два года, мать умерла от эпидемии тифа, и в семье он остался с отцом и двумя старшими братьями – Петром и Александром.
В 1932 Николай Гетман поступил в Харьковский художественный техникум, среди его известных преподавателей был ученик Репина Семен Прохоров.
Через два года, 11 декабря 1934 в Харькове был расстрелян Александр Гетман - дело о “белогвардейском террористе” сфабриковали в начавшемся тогда “кировском потоке”.
.png)
"В подвалах НКВД (памяти брата)"
Опасаясь дальнейшего преследования, семья разделяется: Петр уезжает в Москву, отец – в Днепропетровск.
Николай остается в Харькове, и после техникума поступает в 1937 в художественный институт. На 3-м курсе, в 1940, он мобилизован, и начало войны застает уже в рядах Красной Армии.
За 4 года он дослужится до звания техника-лейтенанта, а войну закончит в Венгрии, участвуя в Балатонской оборонительной операции - отражении последнего крупного контрнаступления немецкой армии.
В Днепропетровск он приехал в октябре 1945 года, чтобы навестить отца, где вскоре был арестован по доносу.
Дело было так: компания художников собралась в кафе, и Гетман нарисовал на папиросной пачке виденную им на фронте немецкую карикатуру на Сталина, с подписью “СССР: скоро смерть сталинскому режиму”.
Арестовали всех, а 24 января 1946 года Гетман получил свои 10 лет исправительно-трудовых лагерей по ст. 54-10 ч. 2 УК УССР ("антисоветская агитация и пропаганда").
Первые несколько лет он отбывал в Тайшете (Озерлаг) , в конце 1950 был переведен на Колыму, в Севвостлаг - прииск Верхний Дебин.
“Мы, заключенные, много слыхали об артели, возглавляемой з/к Вадимом Тумановым рядом с прииском Верхний Дебин.
Его бригада проводила зарезки шахт без конвойной охраны, что дало возможность выполнять и перевыполнять норму выработки, и, естественно, получать “усиленное” питание.
Мы, и я в том числе, наслышанные об этом, гордились таким поворотом эксплуатации.
Они, якобы были расконвоированными и мы верили чуду, что начальство дало слабину даже контрикам.
Это правда, или нет, но одну из картин я посвятил такой “старательской артели” Вадима, с которым не пришлось мне еще встретиться в Москве.”
"Старательская артель Туманова"
О лагерном быте Николай Иванович вспоминал мало, все что хотел сказать - позднее вылилось в картины гулаговского цикла.
“Меня иногда спрашивают о самочувствии, а точнее сказать - самоощущении человека в таких невероятных условиях, как лишение свободы.
Организм обладает уникальной способность приспосабливаться, и возможности эти гораздо больше, чем мы можем предположить при нормальной жизни.
О смерти вовсе не думал и почему-то не верил в нее. Постоянного страха не было, но состояние очень странное…Чувство опасности, обостренное до предела.
Был начеку, но еще главное – я бы не выжил без веры, без глубочайшей уверенности в правоте добра над злом.”
Освободился он в августе 1953 года, по зачетам, отсидев 7 лет 10 месяцев и 18 дней.
На воле устроился художником-оформителем в колымском поселке Ягодное, а в 1959 переехал с женой и сыном в Магадан.
Немаловажный штрих – реабилитирован Гетман был только в 1991 году, и то - без собственного участия.
“Мой сын Виктор Николаевич Гетман, проживающий в городе Днепропетровске (кстати, меня в нем судили на 10 лет и 5 в правах) обратился (без моего согласия) в днепропетровскую прокуратуру на предмет реабилитации отца и ему пришел положительный ответ.
А мне она, как телеге пятое колесо.
В 1934 году, когда коммунисты расстреляли моего брата Александра, очень много за все эти годы накопилось доказательств - не просить у большевиков прощения.
"Реабилитированный"
О реабилитации исчерпывающий ответ в моей тематической картине “Реабилитированный” , думаю дает вполне полный ответ и исчерпывающий.
Он, реабилитированный, не имеет прав твердо стоять ногами на родной земле и пользоваться правами человека- он сидит на качелях в подвешенном состоянии. Так мною, художником, закомпонован замысел.” (Справка, которую держит герой картины – подлинный документ о реабилитации самого Гетмана).
В Магадане Николай Иванович освоил жизнь преуспевающего живописца: в 1964, хотя и после долгих мытарств, был принят в Союз художников СССР, писал тематические картины из жизни Чукотки, иногда занимался оформлением газеты “Магаданская правда”.
Особенно критика выделила картину “Оленеводы”, ее репродукция была напечатана в “Огоньке” и “Юности”.
.jpg)
В 1974 прошла выставка к 20-летию творческой деятельности. Статья о ней в газете открывалась иезуитской фразой: “К нам на Север Николай Иванович приехал в конце сороковых годов”.
При этом параллельно “дневной” соцреалистической жизни, он вел совсем другую, “ночную”. Замысел цикла “ГУЛАГ-глазами художника” родился сразу после освобождения.
“Определился специфический метод моей работы, который словно вразрез идет со всеми установленными правилами создания картины. Не мысленно в условия “зоны” делать наброски, зарисовки, эскизы.
Весь подготовительный материал для будущей картины концентрируется лишь в сосредоточенной душевной работе.
Замысел в голове художника и чистый холст – вот с чего начинается произведение. Мало найдется художников-живописцев, которые согласились бы со мной.
Для этого надо иметь уникальные качества: точно определить, где и что будет изображено, рисунок на холсте наносится и пишется кистью одновременно, где тут же вступает в свои права цвет, но не краска.
Необходимо всегда помнить общеизвестные каноны “о чем” и “как” изображать – раз, без колорита нет живописи – два.”
Работу он вел секретно, не говоря даже жене.
В 1976 Гетман переехал в Орел, гулаговскую тему в творчестве не оставляя.
“В 1989 году две картины я показал коллегам-художникам, бывшим фронтовикам, пригласив к себе в мастерскую, где получил резкий угрожающий отзыв с намеком на то, что я могу за такую “писанину” угодить на Колыму и надолго.”
Первый показ 50-ти готовых работ прошел только в 1993 году. Художник просил местные власти выделить деньги на издание каталога о ГУЛАГе, но администрация интереса не проявила. Причина универсальна и стара: отсутствие денег.
В 1995 на новой экспозиции работ в орловском драмтеатре, на которой был и А.И. Солженицын, губернатор Егор Строев заверял, что деньги для именитого земляка найдутся.
Дело с мертвой точки не сдвинулось.
"Сопки Магадана"
Николай Иванович обратился в американский Джеймстаунский фонд.
“Первый показ моих работ был в Вашингтоне, в правительственном здании Капитолия, в мраморной ротонде, где на 50 мольбертах (без рам) были выставлены 50 картин.
Второй показ в здании Сената в Вашингтоне. А дальше: американский проект, показать все работы в 10 штатах Америки.
Слушания Конгресса о коллекции Гетмана
С 12 марта по 31 декабря 1999 года картины были экспонированы в штате Мичиган, в городе Гранд Рапидс (родина Форда).
Сейчас проект предусматривает показ в калифорнийском штате. Все открытия с моим присутствием.
Казалось, зачем американцам все это? Оказывается, они своим потомкам показывают две идеологии, которые приводят к тупиковым последствиям.
Это идеологии фашизма и коммунизма.”
"Лагпункт Верхний Дебин"
На родине в 2000 году Гетман издал на свои средства 5 скромных буклетов: плотный лист А4, поделенный на три части.
