Московский суд назначил оппозиционному политику Владимиру Кара-Мурзе 25 лет лишения свободы

Суд признал оппозиционера Владимира Кара-Мурзу (внесен в реестр "иноагентов") виновным в госизмене, суммарно по всем обвинениям он приговорен к 25 годам колонии.

Суд также назначил ему штраф в размере 400 тысяч рублей и запретил заниматься журналистской деятельностью в течение семи лет после освобождения.

«Россия будет свободной, передайте всем» — сказал политик после вынесения приговора.

Владимир Кара-Мурза был соратником убитого политика Бориса Немцова. Он боролся с вывозом денег из России олигархами и чиновниками в США и страны запада, был одним из инициаторов "закона Магнитского". 

По нему представителям российской власти и крупным бизнесменам, которых подозревали в коррупции и воровстве денег в России, запретили заводить в США счета в банках, покупать там недвижимость и предметы роскоши. 

Несмотря на риск быть арестованным, политик вернулся в России и высказывался против проведения "специальной военной операции", которую объявил Владимир Путин. 

Кара-Мурзу арестовали в апреле 2022 года по делу о «фейках» про российскую армию.

Позже к этому обвинению добавили участие в «нежелательной» организации Free Russia Foundation, которая помогает людям, преследуемым в стране по политическим мотивам, а в начале октября — подозрение в госизмене. 

По словам адвокатов политика, состояние здоровья политика ухудшилось в заключении — так, из-за пребывания в карцере у него началось онемение конечностей.

"Я уверена, что рано или поздно Володю обвинили бы в государственной измене, потому что нынешняя российская власть полностью отождествляет себя со страной.

Поэтому, если их интересы ставятся под угрозу, например, ворованные деньги начинают замораживать за рубежом и запрещают им въезд на территорию демократических государств, то для них это ущерб интересам страны", - сказала Русской службе BBC его жена Евгения Кара-Мурза.

10 апреля политик выступил с последним словом. Вот, что он сказал: 

Граждане судьи!

"Я был уверен, что после двух десятилетий в российской политике; после всего, что я увидел и пережил, меня уже ничто не сможет удивить. Должен признаться, что я ошибался. Меня все же удивило, что по степени закрытости и дискриминации стороны защиты мой процесс в 2023 году оставил позади «суды» над советскими диссидентами в 1960‒1970е годы. 

Не говоря уже о запрошенном сроке и лексике про «врага»: это даже не 1970-е — это 1930-е. 

Для меня как для историка это — повод для рефлексии. На стадии показаний подсудимого председательствующий напомнил мне, что одним из смягчающих обстоятельств является «раскаяние в содеянном». 

И хотя веселого вокруг меня сейчас мало, я не смог сдержать улыбку. В содеянном должны раскаиваться преступники. 

Я же нахожусь в тюрьме за свои политические взгляды. За выступления против <…> в Украине. 

За многолетнюю борьбу с диктатурой Путина. 

За содействие принятию персональных международных санкций по «закону Магнитского» против нарушителей прав человека. 

Я не только не раскаиваюсь ни в чем из этого — я этим горжусь. Горжусь тем, что в политику меня привел Борис Немцов. 

И хочу надеяться, что ему за меня не стыдно. Подписываюсь под каждым словом из тех, которые я говорил и которые вменяются мне в этом обвинении. 

А виню я себя только в одном: что за годы своей политической деятельности не сумел убедить достаточно моих соотечественников и политиков демократических стран в том, какую опасность несет для России и для мира нынешний режим в Кремле. 

Сегодня это очевидно всем, но страшной ценой — ценой <…>. В последнем слове обычно просят об оправдательном приговоре. 

Для человека, не совершавшего преступлений, единственно законным приговором был бы оправдательный. Но я ни о чем не прошу у этого суда. 

Я знаю свой приговор. Я знал его еще год назад, когда увидел в зеркале бегущих за моей машиной людей в черной форме и черных масках. 

Такая сейчас в России цена за немолчание. Но я знаю и то, что настанет день, когда мрак над нашей страной рассеется. Когда черное назовут черным, а белое — белым; когда на официальном уровне будет признано, что дважды два — это все-таки четыре; когда <…> назовут <…>. 

Этот день настанет так же неизбежно, как весна приходит на смену даже самой морозной зиме. И тогда наше общество откроет глаза и ужаснется тому, какие страшные преступления совершались от его имени. 

С этого осознания, с этого осмысления начнется долгий, трудный, но такой важный для всех нас путь выздоровления и восстановления России, ее возвращения в сообщество цивилизованных стран.

Даже сегодня, даже в окружающей нас темноте, даже сидя в этой клетке, я люблю свою страну и верю в наших людей. Я верю, что мы сможем пройти этот путь".

Председатель правления международного общества «Мемориал» (ликвидировано Верховным судом РФ, в 2022 удостоено Нобелевской премии мира), правозащитник Ян Рачинский прокомментировал RTVI решение суда по делу Кара-Мурзы.

«Мы уже наблюдали, что суд привык ни в чем не отказывать прокуратуре. И здесь мы видим еще одно подтверждение. 

Чудовищный приговор, по жесткости сопоставимый только с приговорами сталинских времен. И то там зачастую давали меньше, стандартный за антиправительственные высказывания.

Это было 10 лет все-таки в сталинское время. 25 лет — это тогда не было таким уж распространенным. 

Для нынешнего дня, как сегодня, это выглядит не только анахронизмом, но и чудовищным бесправием. 

Этот приговор вынесен, когда в Конституции провозглашена свобода слова, провозглашен запрет цензуры. 

Это все абсолютно забыто судом. Несомненно, этот приговор будет отменен. 

Я думаю, что те, кто выносит такие антиправовые приговоры, рано или поздно ответят за свои дела», — сказал Рачинский.

Член СПЧ, правозащитница Ева Меркачева в разговоре с RTVI отметила, что такие сроки за ненасильственные преступления, к которому сегодня приговорили Владимира Кара-Мурзу, в современной России не давали никогда:

«Мне кажется, когда-нибудь исследователи будут изучать этот феномен огромных сроков, который появился лет пять назад, набирал силу, и вот мы дошли до того, до чего дошли.

Изначально, если мы говорим про систему уголовных наказаний, самые большие сроки давались за насильственные преступления — убийства, изнасилования — все, что связано с причинением телесных повреждений, какого-то ущерба именно человеку и здоровью. 

Сейчас мы наблюдаем, что за экономические преступления (братьев Магомедовых осудили к 18 и 19 годам, это чисто экономика), за преступления по новым статьям — людям стали давать сроки, которые шокируют, кажутся грандиозными. 

Сразу скажу, что это неадекватный срок. 

Потому что, если мы говорим про исправление, а изначально мы трактовали, что вся наша уголовная система нацелена именно на то, чтобы преступника не просто покарать, но и постараться его исправить и вернуть в общество, и если мы эту цель преследуем, то такие сроки точно идут в разрез с этой задачей».

"Мы никогда не комментируем судебные решения, не будем это делать и на сей раз", - заявил пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков.

Владимир Кара-Мурза уже третий представитель поколения своей семьи, который был репрессирован властями страны. 

Его прадеда, революционера Вольдемар Бисениекс расстреляли в самый пик Большого террора, двоюродного прадеда, латвийского дипломата и политика Георга Бисениекса, в 1934 был обвинили в соучастии в убийстве Сергея Кирова и шпионаже в пользу латышской и английской разведок. Тоже расстреляли. 

Дед Владимира Кара-Мурзы Алексей прошел советский лагерь, был репрессирован, затем воевал, прошел Сталинград. 

Отца политика тоже звали Владимиром, он был известным оппозиционным журналистом, историком, критиковавшим власть. 

Скончался в 59 лет. 

Друзья, подписывайтесь на "Весьма", чтобы быть в курсе событий! (чтобы добавиться, нажмите на нужную ссылку) 

Телеграм - https://t.me/vesma

Группа "WhatsApp - https://chat.whatsapp.com

Вконтакте: https://vk.com/vesma.today 

Viber: https://invite.viber.com

Подписывайтесь на нас в Google Новостях